"РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА"
<15 ноября 2007>
http://www.rg.ru/2007/11/15/fronin-echo.html
ВЛАДИСЛАВ ФРОНИН В ЭФИРЕ "ЭХА МОСКВЫ"
14 ноября в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" побывал главный редактор "Российской газеты" Владислав Фронин. Программа "Выхода нет".
Н. Болтянская: Вы слушаете "Эхо Москвы" и смотрите телеканал RTVi. Я - Нателла Болтянская, здравствуйте. Все обещанные гости в студии: Ирэна Лесневская, Владислав Фронин, Вероника Куцылло. И Олег Митволь "Своими глазами". Здравствуйте, Олег Львович.
О. Митволь: Добрый вечер, да. Пугает немножко название вашей программы, что "Выхода нет". Я надеюсь, он все-таки есть.
Н. Болтянская: Нет, но судя по тому, что вы рассказываете, что-то страшное вообще получается.
О. Митволь: Нет, некоторые вещи просто даже удивительные. Я бы не сказал. Особенно последняя ситуация, о которой мы с вами говорили буквально до эфира.
Н. Болтянская: Речь идет о работах по откачке мазута, которые приостановлены, и о том, что вы уже заявили о том, что это…
О. Митволь: Ну, речь идет абсолютно… чтобы, может быть, тем, у кого нет информационных агентств под рукой, о событиях последнего часа в Керченском проливе. Дело в том, что действительно мы все видели кадры, как солдаты МЧС, солдаты вооруженных сил, студенты, просто жители Краснодарского края в сапогах, бушлатах граблями, руками убирают тот мазут, который попадает постоянно на береговую линию косы Чушка, косы Тузла. Гибнут птицы, мы все видели эти кадры замазученных абсолютно птиц, которые падают в кадре, умирают. Ну, в общем, удивительно. Удивительные кадры, которые, в общем-то, комментировать достаточно сложно. Я могу сказать, что вот уже есть проблемы и с дельфинами, проблемы и с морскими птицами, проблемы есть и с рыбой. Около 2 тысяч тонн мазута попало в море, и он сочится как раз в сторону Азовского моря.
Н. Болтянская: И принято решение приостановить откачку.
О. Митволь: Нет, смотрите, вообще в танкере было чуть больше 4 тысяч. То есть в обломках танкера осталось порядка еще 2 тысяч тонн мазута. Наши спасатели, сотрудники Минтранса сегодня, чуть-чуть распогодилось, высадились… вы понимаете, что такое высадиться на половину или на треть танкера, да? То есть фактически рискуя, высадились на эти танкера. Подошел российский танкер, начал подготовку мазута. Его надо разогревать, потому что он достаточно вязкий. Начали подготовку к перекачке. Вы понимаете, там задняя часть танкера, просто в воде уже находящаяся. Вдруг от украинского берега отплывает катер, на котором два инспектора поднимаются на борт нашего танкера и требуют прекратить работы по откачке мазута, который находится на обломках танкера, который находится фактически под водой, вокруг которого все время расходятся мазутные пятна.
Н. Болтянская: А обоснование какое? Почему они это…
О. Митволь: Так вот, самое интересное слушайте дальше. Капитан спрашивает… ну, это же удивительная история. Мы говорим о том, что при нас льется мазут в Азовское море, гибнут животные. Украинский сотрудник Министерства охраны природы господин Логовой - это все, что смог передать…
И. Лесневская: Ваш коллега.
О. Митволь: Да. …передать капитан нашего танкера, запретил проводить работы по откачке аварийного судна, помог отсоединить шланги - представляете, да? - и отправил наш танкер в порт Кавказ.
Н. Болтянская: Так почему?
О. Митволь: Слушайте. И наш капитал тоже говорит: "А почему?" В ответ ему дали предписание Министерства охраны природы на украинском языке. И наш капитан не может понять на украинском языке, почему…
Н. Болтянская: Подождите, ну это смешно. Ну, можно понять на украинском языке.
О. Митволь: Представляете? А вопрос в том, и вы его должны понимать, что юридические вещи не все у нас могут перевести. Мы понимаем "здоровеньки булы"… (неразб., фразы на укр. яз) - это мы все понимаем.
Н. Болтянская: Не может или не хочет понять, Олег Львович?
О. Митволь: Вопрос не в этом. Он связывается по рации и говорит: "Что делать?" Но территориальные воды… вообще там, конечно, разграничений не было, но ближе к украинскому берегу. Так вот, представьте себе, инспектор, который, как выяснилось, как я понимаю, не говорит по-русски… Ну, представляете, да?
И. Лесневская: Такого быть не может.
О. Митволь: Ну, в Керчи человек живет, в Крыму, инспектор охраны природы, и не говорит он по-русски. Единственное, что он мог сказать, так сказать: "Возвращайтесь в порт, спасательная операция закончилась". Насколько я понимаю, речь идет о том, что "не трогайте наш незалежный подводный мазут". Я даже не понимаю, как это все может быть, потому что, по идее, такого быть не может. Мы, конечно, с утра попробуем связаться с нашими коллегами из Министерства охраны природы Украины и понять вообще логику этих событий. То есть в украинских водах…
И. Лесневская: Но мазут продолжает вытекать?
О. Митволь: Продолжает вытекать. Вокруг расходятся мазутные пятна, рядом с украинским берегом течет мазут. И когда мы выходим в море, когда наши механики поднимаются на потерявший устойчивость осколок танкера с попыткой откачать мазут, подплывают украинские коллеги, тоже рискуют, высаживаются на этот танкер, выписывают предписание на украинском языке, отсоединяют шланги и говорят нашим коллегам "до свидания". И что?
В. Фронин: Олег, но, извините, в Киеве говорят по-русски, по-английски тоже, по-украински. Вы не можете сейчас связаться с…(неразб., говорят одновр.), что, связи современные не позволяют?
О. Митволь: Нет, минуточку, минуточку. Это произошло буквально полчаса назад, еще капитан корабля не доплыл до порта Кавказ, чтобы в российский штаб по чрезвычайным ситуациям передать по факсу вот этот…
В. Фронин: Я хочу сказать, это местное самодурство или все-таки из Киева указание?
О. Митволь: Ну, вопрос действительно удивительный. Представляете, ведь мы учитываем то же самое, что Керченский пролив и Азовское море - это между нашими государствами. То есть рыба со вкусом мазута будет ведь и на украинских столах. Или здесь речь идет о том, чтобы утереть, так сказать, нам нос и, так сказать, по принципу, что раз попал мазут рядом с украинским берегом, то не будем его отдавать.
И. Лесневская: Платить штрафы и так далее…
Н. Болтянская: Но вы сказали, что вы собираетесь дальше бороться. Значит, вы считаете, что это все-таки местное самодурство?
О. Митволь: Нет, я бы не хотел давать таких характеристик, которые могут давать журналисты. Я просто хочу сказать, что мы крайне обеспокоены этой ситуацией, потому что каждый час… Мы даже не знаем, с какой скоростью он вытекает. Каждый час арифметика идет к тому, чтобы количество попавшего в воду мазута просто удвоилось. И сегодня, например, в программе "Вести" выступал руководитель российского отделения Фонда дикой природы Игорь Честин и сказал, что первоочередная задача, по мнению всех мировых экологов, откачать остатки нефти из осколков судна. И вот два дня мы готовились к этой операции, начали эту операцию, приплывают украинцы из охраны природы и говорят, что "лучше пускай нас зальет тут этим мазутом"…
И. Лесневская: А вы не думаете, что это реакция на ваше же заявление о том, что нужно быстро досыпать дамбы?
О. Митволь: Вопрос в следующем. Вы знаете, ведь мы взяли карты… Это ведь заявление мое как эколога…
И. Лесневская: Все каналы телевидения сегодня кричали, начинали и кончали свои сюжеты только одним: засыпать дамбы - то, что два года назад этот скандал, да…
О. Митволь: Ну я знаю, что… Значит, смотрите, все очень просто. Я просто с собой карту не взял, мы посмотрим. Обратите внимание, все четыре судна, которые почти одновременно пошли ко дну, утонули прямо около этого пролива. Почему?
И. Лесневская: Недосыпанные дамбы.
О. Митволь: Конечно. Потому что там был сквозной проход в Азовское море. И когда в море был шторм с высотой волны 3 метра, и, кстати, такой прогноз дал российский Гидрометцентр, именно в этом месте, потому что там проход, наносная волна, она увеличивается до 5 метров. И, естественно, наши танкеры класса "река-море", которые рассчитаны на два с половиной - у них в регистре написано "два с половиной метра" - начали ломаться, как спички, и тонуть. Вопрос: если бы… Мы не будем говорить, если бы, соответственно, не было этого отверстия, который бы формировал наносную волну, ведь могли бы не погибнуть три человека. И я надеюсь, что всех еще найдут, еще пять человек спасатели не нашли еще, да.
Н. Болтянская: Но что вы делать-то будете дальше?
О. Митволь: Я хочу сказать, что у нас на самом деле планета одна. Я хочу сказать, что если, так сказать, Министерство охраны природы Украины считает, что охранять природу нужно именно таким способом - путем максимального заливания вод вокруг Крыма мазутом, то об этом хотя бы должны знать, наверное, граждане Украины. И я могу сказать еще более серьезную вещь. Я буквально в конце прошлой недели был на международной панели по устойчивому управлению природными ресурсами при UNEP - это международная программа охраны окружающей среды. И там отобраны 20 экспертов, у нас есть эксперты международные. Кстати, извините, ваш покорный слуга тоже является экспертом. Могу сказать, что, извините, планета-то у нас одна. Это, представляете себе, большая коммунальная квартира, когда один сосед, обидевшись на другого, начинает ее всю поджигать.
Н. Болтянская: Но пока вы будете все это объяснять, мазут-то будет течь?
О. Митволь: Вот сейчас он течет. Пока наш капитан нашего судна, взяв это предписание уникальное, поплыл в порт искать переводчика с украинского…
В. Куцылло: Ну, тоже смешно немножечко, конечно.
И. Лесневская: Скажите, западные СМИ сообщают о том, что это колоссальная катастрофа экологическая. Насколько это соответствует действительности? Потому что вот Китай на нас вылил тогда бог знает сколько тонн…
О. Митволь: Вы знаете, я хочу сказать, что… Кстати, про Китай вы правильно вспомнили. Вы знаете, что когда была ситуация с Китаем, и когда основные массы загрязнения подходили к городу Хабаровску, была ведь сделана дамба, которая фактически, если бы она осталась, изменила бы государственную границу России. Но были определенные договоренности, и сразу после того, как пятно, кстати, подвижное, обошло водозаборы Хабаровска, дамба была демонтирована. И когда речь шла и жизни и здоровье людей, наше государство пошло на риск. Потому что китайцы могли сказать: есть дамба, давайте границу пересматривать. Но ведь можно же устроить нормальные отношения с соседями.
И. Лесневская: Но насколько это вот серьезно?
О. Митволь: Вы знаете, я вам хочу сказать, что крупные аварии, которые были на Западе, они, конечно, крупнее по количеству. Например, танкер "Престиж" - 50 тысяч тонн, танкер компании "Эксон" на Аляске - это несколько десятков тысяч тонн. Мы говорим, сейчас у нас 2 тысячи тонн, остальные тонны пока выливаются под чутким контролем наших коллег с Украины. Но здесь другая ситуация - там выливалась нефть, а у нас выливается мазут, и он оседает на дно.
И. Лесневская: Сера какая-то там…
О. Митволь: Вы знаете, с серой экологических проблем мы не видим. Дело в том, что примерно так же загрязняет морскую акваторию судно с металлоломом, которое в тот же день утонуло. То есть там на самом деле утонул большой ассортимент в тот день судов. Но это отдельная история, это будет, конечно, разбираться транспортная прокуратура. Мы говорим о следующем, что сегодня, в тот момент, когда это все льется, либо инспектор охраны природы должны объяснить, каким образом, так сказать, долив мазута в Керченский пролив улучшает экологическую ситуацию…
Н. Болтянская: В мире.
О. Митволь: Да, и в мире, и в Черноморском бассейне, и в Азовском бассейне.
Н. Болтянская: Либо объяснит, чьи это указания.
О. Митволь: Да, либо он должен к нам приехать, вот у нас сейчас со всей страны съезжаются экологи, извините меня, мыть птицу. И вы знаете, что лучший способ ее мыть - это средство для мытья посуды. И ее сейчас сушат, представляете, есть люди, которые сейчас лопатами собирают это, есть люди, которые приезжают… Вот сегодня ко мне пришло письмо из США: к нам приезжают эксперты из США по уходу за птицей, подвергшейся мазутным загрязнениям. Так вот, они едут из США, чтобы помогать нашей птице. А наши соседние друзья считают, что надо еще облить эту птицу мазутом.
Н. Болтянская: Олег Львович, я благодарю вас, я надеюсь, что…
И. Лесневская: Ну, кстати, Зубков сказал, что недели достаточно, и все будет в порядке. Насколько это вообще…
О. Митволь: Нет, я вам хочу сказать, тут немножко по-другому. Речь идет о том, что операция будет в три этапа. Просто на первом этапе максимальное количество сил… вы знаете, там мобилизуются по 2 тысячи человек плюс добровольцы, и это будет первый этап в течение недели.
Н. Болтянская: Собрать?
О. Митволь: Да. Потом будет этап - 45 дней. А потом, я хочу сказать, что это месяцы. И международный опыт об этом свидетельствует. Но если нам коллеги еще не будут подливать…
Н. Болтянская: Мазута. Спасибо.
О. Митволь: Спасибо вам.
Н. Болтянская: Я напомню, что Олег Митволь, заместитель руководителя Федеральной службы по надзору в сфере природопользования. Успехов вам, в том числе, и в изучении украинского языка. Благодарю Олега Львовича. Я напомню, что теперь мы возвращаемся к теме программы "Выхода нет". В студии в нашей Ирэна Лесневская, журнал "The New Times", Вероника Куцылло, заместитель главного редактор журнала "Коммерсантъ-власть", Владислав Фронин, главный редактор "Российской газеты". Я приветствую всех, кто находится в этой студии. И должна вам сказать, что свежая информация, информация не самая веселая, как мне кажется: "Городской суд Тбилиси приостановил лицензию на вещание телекомпании "Имеди", а также арестовал ее имущество. Этого ранее потребовала Генпрокуратура Грузии, которая заподозрила телекомпанию в антигосударственной деятельности". У меня такое впечатление, что это стало внеочередным информационным поводом для вопроса, который мы будем с вами сегодня обсуждать: "Судьба российских СМИ: какова она?" Что дальше? И все замолчали…
ВКонтакте ЭВСК