"ЭКОЛОГО-КОММУНИТАРНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ "АТШИ"
<7 октября 1997>
4 ОКТЯБРЯ. АКЦИЯ В СОЧИ. КАК ЭТО БЫЛО
Видение активистами "Атши" событий
и последствий акции "Воздух", во время
которой Анне Кошиковой (Мэди) оторвало кисть руки
4 октября 1997г. в г.Сочи при проведении радикальной акции в защиту чистого воздуха одной из участниц акции Анне Кошиковой (Мэди) оторвало кисть руки...
Мы все еще продолжаем находится в смещенном состоянии сознания в связи с произошедшим. Умозрительно, каждый раз, делая радикальную акцию, мы исходно готовы к самым крайним поворотам той цепи событий, которую мы порождаем своими действиями. Но то, что свалилось на всех, показало, что к этому мы не были готовы...
Случившаяся трагедия требует полной ясности и честности в отношении произошедшего. Мы не берем на себя право говорить от имени всех, но от имени "Атши" мы считаем сделать это должным. И обо всем в этой акции, что касается "Атши", нами принято решение рассказать вовне без обиняков и на нашем собственном языке.
Наш рассказ разбивается на две части, а точнее на две составляющие, ибо они неразъединимы в данном повествовании. Одна - собственно об акции и ее целях. Другая - об этическом аспекте акции в свете произошедшей трагедии, о метафизических вопросах, проистекающих из всего случившегося.
Инициатива акции исходила от сочинских экологов, объединившихся в инициативную группу "VOZDUH". С самого начала они обратились к нам за помощью. На Совете "Атши" единогласно было решено эту инициативу поддержать и принять в акции самое активное участие. Это была, прежде всего, наша солидарность, но это было и полностью сознательное действие, ибо "атши" из Сочи знают суть проблемы на собственных легких. Что и произошло (активное участие). На "Атши" лежала значительная, если не большая часть подготовки, большинство участников радикального аспекта - "атши" и люди ауры "Атши". Сама Мэди попала на акцию в ауре "Атши". Так что "Атши" несет самую полную ответственность за произошедшее. Не все из нас в то утро участвовали в акции, но это ничего не меняет. Мы одно целое, и все осуществлялось в поле нашего единого намерения. После случившегося в атмосфере витает вопрос: "Кто виноват?" И мы не собираемся становиться невидимыми в поле этого вопроса. Мы бы могли не высвечивать имя "Атши", ибо оно никаким образом не было задействовано при проведении акции. Но мы его высвечиваем и говорим всем: мы в этом участвовали и мы несем за это ответственность. Мы знаем, что, называя себя, ставим под удар и себя лично, и имя "Атши", ибо, наверняка, большинство тех, кто прочтет этот текст, говорят с миром на языке иного восприятия и истолкуют все по-своему и не в нашу пользу. Но рассказать обо всем мы считаем необходимым, и мы это делаем.
Предыстория акции
Вопреки официальным данным, утверждающим, что Сочи - один из самых благополучных городов края, с точки зрения чистоты воздушной среды ситуация в городе критична. Загазованность растет и в ряде районов города превышает все допустимые пределы.
Самый неблагоприятный район - это район улицы Донской. Постоянные заторы автотранспорта на этой улице превратили ее жителей в заложников, похуже, чем если бы они жили возле какого-нибудь промышленного монстра. Жители этой улицы уже не раз сами перекрывали движение автотранспорта по ней, выражая свой протест.
Администрация же города, формально показывая озабоченность проблемой, не делает шагов к ее истинному разрешению. Решено расширить проезжую часть улицы, что возможно лишь с вырубкой уникальной аллеи старовозрастных платанов, являющихся одной из основных достопримечательностей улицы. Этот путь в корне неверен и лишь создает видимость решения проблемы. В газетах, на радио и телевидении прошло широкое обсуждение этой проблемы, в ходе которого предлагались различные альтернативные предложения.
Однако, несмотря на то, что мнения большинства общественников-экологов и ученых сходятся на антиэкологичности вырубки платанов вдоль Донской, власти начали осуществлять этот проект.
Для разрешения же проблемы, по мнению сочинских экологов, необходимо:
1. Ввести ограничения на различные виды автотранспорта, уменьшающие его количество на главных улицах города.
2. Приступить к строительству объездной дороги и решить проблему несоответствующих движению транспортных развязок (и прекратить осуществление проекта расширения улицы Донской за счет ее зеленой зоны, так как он не ведет к разрешению проблемы).
3. Запретить ввоз и использование сильнотоксичного этилированного бензина на территории города-курорта.
4. Обеспечить установку на весь автотранспорт в городе каталитических нейтрализаторов.
Для того, чтобы привлечь внимание широкой общественности к проблеме, предотвратить вырубку платановой аллеи и инициировать местное население района улицы Донской на более решительные действия в защиту своей жизни и здоровья, и было решено провести радикальную акцию протеста с блокированием проезжей части.
Акции предшествовало проведение в районе улицы Донской социологического опроса среди жителей. Подавляющее большинство жителей высказывались против рубки платанов и за альтернативные, предлагаемые общественностью, пути разрешения проблемы.
Параллельно с этим инициативная группа "VOZDUH" и эколого-коммунитарное объединение "Атши" (Западно-Кавказское крыло радикального экологического движения "Хранители Радуги") готовились к проведению радикальной акции.
Как и у большинства других акций, в которых мы принимали участие, у этой не было команданте. Акция была актом бытийного сотворчества многих людей. Были распределены ответственности, образован подпольный оргкомитет акции. По электронной почте, как и перед другими акциями и кампаниями, в течение двух недель шла электронная конференция по ее подготовке. Весь этот процесс показал одно важнейшее новое качество регионального экодвижения - появление новой волны активистов, способных действовать самостоятельно. По причине сверхзагруженности другими делами, эта акция делалась без полного участия тех лидеров, кто стоял у истоков радикального экологического движения в регионе.
За несколько дней до проведения акции помогать местным активистам ее готовить приехало несколько человек. Основной контингент участников прибыл в Сочи накануне акции. Обсуждения, рисование плакатов, последняя бессонная ночь...
События акции и после нее
Акция началась в 11 часов дня.
В акции участвовали: от "Атши": Грива, Мишель, Оу, Июль, Ю, Эн, Дженис. Из околоатшийной ауры - Мэд, Мэди, Влад, Егор, Як, Бешеный. Остальные - местные сочинские экологи, и двое представителей Федерации Анархистов Кубани.
Приковывались: Мишель, Оу, Июль, Ю, Мэд, Мэди, Влад и Ас. Остальные участвовали в акции, держа плакаты и транспаранты, разъясняя местным жителям, цели и задачи акции.
Июль:
Во дворе дома неподалеку от места блокады дороги были сделаны необходимые приготовления. Развернуты плакаты, транспаранты, приведена в готовность цепь, которой была блокирована дорога. К цепи с обоих концов были закреплены два замка.
Вдоль цепи были сделаны восемь петель и, обвязав одну руку цепью, а другую оставив свободной, мы двинулись на проезжую часть в месте сужения улицы Донской, где встали, перегородив дорогу, пристегнув один конец цепи за светофор справа, а другой ее конец - за ограду дороги слева.
Водители остановившихся машин стали требовать снять блокаду дороги. В ответ мы стали объяснять, что происходит и во имя чего проводится акция, какие есть пути решения проблемы загазованности улицы Донской. Стали раздавать листовки с требованиями участников акции. Местные жители активно выступили в поддержку акции.
Очень близко к цепи подъехал ГАЗ-66, ее водитель вышел и подошел к коллегам-шоферам, расспрашивая о происходящем. Между тем, когда водитель покинул машину, и случившейся трагедией прошло не больше 5 минут.
Неожиданно машина тронулась с места и покатилась. Я не видел целиком всего происходящего, но услышал страшный крик Мэди и почувствовал, как надвигается пелена... Цепь на моей руке натянулась до предела.
Когда машину оттащили, все сгрудились у Мэди, лежащей без сознания на трассе. У нее была оторвана кисть руки в районе сустава, она буквально висела на коже.
Тут же попытались вызвать скорую помощь и остановить одну из проезжающих мимо автомашин, но остановили только пятую или шестую машину. Водители, видя произошедшее на дороге, спешили по своим делам и не останавливались. Сбегали за льдом и только после всего этого безумия остановилась машина и Мэди повезли в больницу. С ней поехал Мэд.
Только через 15 минут после того, как Мэди была отправлена в больницу и через 45 минут после начала акции, подъехали работники милиции и попросили нас проехать в отделение милиции "для дачи свидетельских показаний". Здесь нам, тем, кто были определены, как "активные участники" предъявили обвинение в нарушение ст.166 ч.1 Административного Кодекса, составлены протоколы и т.д. Нас продержали в Центральном РОВД г. Сочи до 19-00. После вмешательства журналистов и депутатов нас отпустили, забрав документы у шести человек и обязав прийти в Центральное РОВД г. Сочи 6 октября в 9-30 утра.
Вечером уже после случившегося я впал вновь в состояние пелены того мгновения, и переживая весь ужас еще раз, слышал-чувствовал слова-образы из нашего атшийного бытия:
"...мы, каждый из нас, в этом своем противостоянии обреченности мира находимся на пути, требующем нашей полной ответственности за все происходящее с нами и полной ответственности за происходящее вообще..."
"Истинная Битва состоит из тысячи поражений..."
"Ушедшие безвозвратно..."
Я чувствую, что все произошедшее было мистическим "движением с той стороны", направленным на то, чтобы смять нас, прежде всего морально, заставить нас усомниться в истинности избранных нами дорог. И это так - нас сносило почти на физическом уровне. Но сейчас, мне кажется, мы стали лишь крепче...
В понедельник состоялся суд. Вынеся нам административное предупреждение, нас всех отпустили...
Ди:
Я не был на месте акции, где все это случилось. На мне было информационное освещение и обеспечение внешней поддержки акции. Я сидел за компьютером, готовясь рассылать пресс-релиз и "вытаскивать" товарищей из неволи (мы понимали, что если никто из представителей администрации не приедет для переговоров - задержание неизбежно). Мне бы хотелось быть там - в центре событий, но так сложилось, что я сидел здесь один, отделенный расстоянием от сестер и братьев.
Приготовив шаблон пресс-релиза, я ждал информацию с улицы Донской. И вот звонит мне Ю, рассказывает о том, что случилось, что Мэди уже увезли и милиция берет показания. Голос дрожит. Обещала перезвонить. Я ночь не спал и поначалу все надеялся, что заснул и все это мне приснилось... Но "просыпаться" было некуда, и я стал набивать текст из того, что мне Ю рассказала. Потом позвонили, сообщив об аресте, и я в пресс-релизе по электронной почте обратился за факсовой поддержкой. Потом я пытался по телефону выяснить, где находится Мэди и задержанные участники акции.
Все это смутно, на автопилоте. Вышел на веранду - там двое наших вернулись, у девушки слезы на глазах... Я начал объяснять что-то - закурил - потом зазвонил телефон и я окончательно проснулся. Несколько часов телефонных звонков, вопросов, просьб. Я дозвонился до больницы - Мэди была уже на операции, а санитары ничего не могли обещать (я тогда еще не знал ситуации и переживал вообще за ее жизнь). Позвонив в УВД, я представился и от имени Социально-экологического Союза пытался получить информацию о судьбе задержанных, однако их интересовало лишь то, являюсь ли я организатором и что я вообще знаю про акцию. Когда я сказал, что я из другого города со мной вообще отказались разговаривать.
Я обзвонил знакомых, журналистов и только благодаря Олегу Галицких и депутату Виктору Америкову удалось получить информацию. Потом я узнал, что Мэди ампутировали кисть руки, и что она лежит в реанимации...
Вечером, когда мы собрались все вместе, меня спасало единство, которое было меж нами - никто друг друга не обвинял ни в чем, все вместе принимали это горе, которое, конечно, более всего легло на Мэда...
Каждый из нас добровольно и сознательно участвовал в акции и даже, если бы нам грозила большая опасность - все равно бы мы приковались. Это наш выбор, это риск - но иначе этот мир не изменишь. Я прожил еще не так много, но остро чувствую эти тянущиеся долгие годы лжи и рутины и преступлений против природы, человечества, жизни. В одном письме я написал, что мне было бы легче - если бы кисть ампутировали мне. Да, я давно готов к такому ходу событий, я ставлю в опасность свою жизнь сознательно, дабы воздействовать этим на мир, и может, кто-то еще в мире увидит, что можно и нужно жить как-то иначе. Но была ли готова к случившейся трагедии Мэди? В такой акции она участвовала впервые…
Ю:
В ночь накануне акции мы с Мэди плотно тусовались, рисовали вместе плакаты, пили чай, под утро совместно залегли вздремнуть, но долго не засыпали, все шептались, и Мэди рассказывала мне сказку, аж Вазген возмущался, что мы шипим, как змеи... Она успела рассказать очень много о себе; мы были как будто два боевых товарища, встретившихся после столетнего сна-разлуки...
Утром мы с Владом выдвинулись на пару часов пораньше, чтобы распространить листовки. Справились мы быстро.
Когда мы пришли на место сбора, все уже были там. Через несколько минут мы начали разбирать противогазы и становиться в цепь. Слева от меня оказалась Оу, справа Мишель. Мы вышли к светофору и перекрыли дорогу. С обеих сторон начали останавливаться машины. Водители поначалу просили пропустить только их, ибо им срочно надо проехать, некоторые разворачивались и отправлялись в объезд; минут через семь кое-кто начал угрожать и пытаться распугать нас, то сдавая назад, то подъезжая вплотную. Парочка особо разъяренных пытались даже подраться с Июлем. Собравшиеся вокруг местные жители проявляли сочувствие и солидарность. Потом я услышала страшный крик (само сдвижение машины с места и наезд прошли как-то не в фокусе моего внимания), цепь натянулась и меня отшвырнуло на капот стоявшей позади легковушки. Далее всплывают какие-то обрывки: люди, пытающиеся отодвинуть назад явно слишком тяжелую для них машину, крики людей, подчеркивающие зияющую пустоту на месте водителя, Мэди, сидящая на асфальте, искаженные лица вокруг...
Поразило, что первые несколько машин, хлынувших в разорванную цепь, на просьбу довести Мэди в травмпункт просто отмахивались, говорили, что им НЕКОГДА!... Мы с Оу побежали за льдом...
Приехала милиция, мы начали объяснять ситуацию, и нас пригласили как свидетелей проехать в участок, дабы записать показания. По приезду к нам сразу начали относиться как к обвиняемым и усердно искать организаторов, продержали нас несколько часов, в это время Мэди делали операцию. Пока мы сидели в кабинете номер 21 и писали объяснения, милиционер беседовал по телефону с Ди и депутатом Виктором Америковым, которые разыскивали и поддерживали нас. В милиции к нам присоединился товарищ Ас, который принес Июлю паспорт и настоял на том, чтобы его тоже повязали, как участника и свидетеля. Пришел мой отец, принес пирожков и сказал, что мама звонила в больницу, и что кисть Мэди спасти не удалось.
Через некоторое время нас выпустили, без документов, взяв письменное обещание явиться в понедельник в назначенное время.
Мы ехали в электричке на ночлег... Глядя в окно, я наблюдала огромную красивую радугу, закат в тот день был неописуемо ярок и душераздирающая красота мира, сливаясь с ужасом относила в какие-то странные зачеловеческие пределы... Глухая тяжесть давила на сердце, внешне текли своим чередом события жизни, но восприятие остановилось в точке произошедшего взрыва, и все воспринималось сквозь нее совсем по-другому, чем раньше...
На следующий день мы пошли к Мэди. К счастью, память мне крупно изменяет, и я могу писать только то, что помню, а это немного. Когда я увидела Мэди, я снова начала думать о том, что из-за собственного несовершенства до сих пор не умею приращивать людям руки, и прочее. Там были еще две девушки из Филовской тусовки, одну из них зовут Ру. Все очень старались как-то поддержать Мэди...
Очень болел за нас депутат Америков. Он подошел в милицию в понедельник утром, чтобы проследить нашу дальнейшую судьбу, и проторчал там с нами больше часа, а потом встретил нас у здания суда, куда нас привезли. Там мы пробыли еще всего минут сорок. Милиционер, сопровождавший нас, был настроен весьма сочувственно. Судья, узнав о случившемся, сказал, что не видит смысла нас наказывать, отдал нам документы и ограничился предупреждением. Из суда мы отправились к Мэди.
Дни, прошедшие после, сливаются в один общий ком. Это было какое-то странное смутное атшийное время. Мэди была молодец. Мы чувствовали, как все сильнее срастаются наши души.
За Мэди прилетела мама. Мэди не хотела уезжать. Но все же в субботу, через неделю после акции, она улетела в Ижевск. Она сказала, что вернется.
Невыносимо видеть все это и сознавать свое неумение помочь, зная, что в принципе это возможно. Тысячи лет идет эволюция, а люди по-прежнему так далеки от того, чтобы быть... Пусть будет - Революция, Ветер Истинной Реальности, прорывающейся через нас в мир, когда мы безупречны. Мне кажется, для нас начинается новое время...
Был ли адекватен радикализм акции остроте проблемы?
В целом, безусловно, был. И не мы первые пошли по радикальному пути. Сами жители, каждый день своей жизни своим здоровьем расплачиваясь за чье-то равнодушие, уже прибегали к подобным методам. А уж их-то в пристрастии к радикализму обвинить трудно. И в нынешней ситуации, когда власти, заверяя всех, что "проблема решается", направляют ее решение по ложному пути, повернуть ход событий могло только что-то сверхординарное.
Однако в этом вопросе есть одна чрезвычайно важная составляющая - а была ли для каждого участвовавшего адекватна его вовлеченность в радикальное действие с его глубинным чувством по поводу этой проблемы, с его готовностью идти до конца? Мы признаем, что здесь есть зияние. Не у всех участников акции было то глубокое и подлинное осознание сути проблемы, которое в сопряжении с чувством непреложности справедливости и собственной сверхактивной позицией по отношению к действительности, делают радикализм подлинным.
Случившееся является для нас фундаментальным уроком. В "Атши" еще с сочинской кампании в защиту дикой природы национального парка существует текст "Требования к участнику радикальной акции", в котором написано:
"Участник акции должен быть готов к тому, что на его радикальные действия обратная сторона ответит не менее радикальными действиями, и что его безопасность в результате его сознательного решения об участии в акции ничем не гарантирована..."
..."Как крайнее выражение небезопасности включения в данный процесс необходимо сказать, что участие во всем этом даже несет угрозу вашей жизни. Настолько ли вы сознательно участвуете в данной акции, что готовы рисковать своей жизнью? И если вы не готовы, то лучше сделать шаг назад".
Однако лишь согласие с этим - это не то, и это не есть подлинность. Отныне решено окончательно и бесповоротно, что "Атши" в радикальном аспекте своей деятельности будет участвовать лишь с теми, в ком мы чувствуем истинное осознание и истинную глубину. Кто, в самом деле, встав на эту дорогу, готов идти по ней до конца. И если, исходя из этого, будет не хватать сил, то лучше отступить, чем вступать, но неистинно.
О радикализме
Есть этот мир во всей своей абсурдности поступательного движения к Апокалипсису, и есть то, что возможно с нашей стороны, чтобы воздействовать на него. Среди путей, по которым ходит "Атши", есть и такой как акции прямого ненасильственного действия. Этот путь действенен. Он влияет на мир. Он помогает остановить многое зло.
Та тенденция развития мира, к которой мы относим и себя, с большим отрывом проигрывает тенденциям, направляющим сей мир к его финалу. Диапазон "нормальных" средств воздействия на мир очень обширен (и мы активно используем все возможности этого диапазона), но недостаточен для того, чтобы вся энергетика, данная нам, эффективно вливалась в баланс Апокалипсиса и Спасения. И так часто в коридорах, оставленных законами путей и проходов, теряется бесценная скорость...
Среди многих деталей произошедшего есть одна чрезвычайно значимая. Изначально инициативной группой "VOZDUH" блокирование дороги предлагалось сделать канатом. Идея блокировать дорогу живыми телами участников исходила от "Атши". Она была принята. Наручники купить не удалось. И тогда уже в Сочи перед самой акцией возникла идея с цепью. Той самой цепью, которая лишила Мэди руки...
Если бы не это, то, возможно, трагедии бы не случилось. (Как если бы и многие другие "это"...). Почему все же не был избран канат? Почему живые тела, беззащитно подставленные под молох? Это лишь штрих, но за ним есть многие сути.
Жизнь должна быть подлинна. Сейчас очень многое в нынешнем мире строится на образах и имитациях. И во главу угла ставится эффект. Мы не ходим по этим дорогам. Если мы проводим радикальную акцию, то это радикальная акция, а не театральное представление.
Есть много корней, из которых растет древо радикализма. Тут и масса всего, связанного с "эго"-программами, есть многое, замешанное на ненависти, и так далее. Но есть такой корень радикализма, как "честность до конца". Откуда это берется, определить однозначно трудно, но существует в нашем мире определенный тип людей, которые не согласны идти на компромисс перед бытием в отношении вещей, для них непреложных. И исходив по всем возможным для них путям, заходя каждый раз в тупики, они становятся на дороги, находящиеся за пределами "нормальных путей".
Мы думаем, что именно такой радикализм подлинен. И надеемся, что принадлежим все-таки к этому типу радикализма. Может быть, поэтому естественным образом мы решили, что перегораживать дорогу канатом будет не подлинно.
Так кто же виновен?
В смысле юридическом и моральном никто не виновен. Когда виновато все, то никто не виновен. Причинные нити случившегося произрастают из очень многого: из ситуации, породившей проблему, из желания сочинских экологов оказать воздействие на решение проблемы, из радикализма "Атши", из всех обстоятельств, по причине которых ГАЗ-66 сдвинулся с места, еще из тысячи нитей, карм и причин. ВСЕ ЭТИ НИТИ СОШЛИСЬ В ОДНОЙ ТОЧКЕ, И ТАК СЛУЧИЛОСЬ. Да, проворачивая в сознании все множество возможных вариантов, видится, что не случись вот этого - все было бы не так, сложись хоть одно обстоятельство по-другому, может быть, трагедии бы и не случилось. Но она случилась. Она случилась, как может случиться все, что угодно. Как случаются в мире тысячи событий, подчас очень трагических, но у которых нет прямых виновников, ибо нет конкретного злого умысла или безответственности, приведших к этим событиям.
Мы не материалисты, и мы знаем, что в мире ничего не случается просто так. Но это совсем другая тема.
Что дальше?
Когда случилась трагедия, всем уже было не до акции. Акция свернулась сама собой. Потом шлейф трагедии, благодаря однобокому освещению происшедшего в СМИ, заслонил собой то, во имя чего все делалось. Но для нас ничего не закончилось.
Мы не собираемся отступаться по поводу поднятой проблемы. Есть одна наша большая беда - чрезмерность объема принятых ответственностей и невозможность плотно обеспечивать их действием. Это происходит оттого, что мы стараемся отзываться на каждый приходящий к нам вызов. И из-за того, что этих вызовов слишком много, случается, что в наших действиях по той или иной проблеме имеют место провалы и паузы. Но нас становится больше, и мы надеемся, что это временное явление. Кавказский заповедник, Сочинский национальный парк, Каспийский трубопроводный консорциум, район горы Большой Тхач, проблема вывоза кавказского леса за границу и многое другое. Теперь в этом ряду - защита чистого воздуха. И все, что будет в наших силах, мы постараемся делать.
В результате акции к проблеме было приковано внимание общественности Сочи. И грядут новые действия. Экологические активисты из других городов также готовы поднимать эту проблему. Люди имеют право дышать чистым воздухом. Пить чистую воду, есть чистые продукты, находиться среди не обезображенной цивилизацией природы. Значимость этих потребностей несопоставима с потребностями общества потребления, пожирающего этот мир.
Мэди
Мэди совсем недавно попала в "Атши". Ей 22 года. В начале сентября возле Новороссийска проводился слет альтернативистов Юга России "Кубсток". Там она и Мэд познакомились с "Атши" и потом приехали в Майкоп. Мэд собирался остаться в "Атши", а Мэди после акции ехать домой в Ижевск. Мэди - художница, учится там у себя в Ижевске на худграфе. Но это так, поверхностные слова о формальном.
Этого не должно было случиться. Этого не должно было случиться вообще, и особенно этого не должно было случиться с Мэди. Первая акция, еще совсем недавнее вхождение в новый для нее мир, Мэди говорила, что многое изменилось для нее после встречи с "Атши".
Вообще, после всего случившегося, Мэди держалась лучше, чем все мы. Она не погасла и, несмотря на всю экзистенциальную тяжесть, упавшую на нее, источала светлый дух.
Когда в больницу пришли телевизионшики, и у Мэди спросили: "Будете ли вы дальнейшем участвовать в радикальных акциях?", она ответила "Конечно, буду" и добавила: "No рasaran!"
Что бы ни было, как бы ни было, Мэди отныне часть нас, и мир "Атши" - это ее мир. Мэди с нами!
Сейчас мама увезла Мэди в Ижевск. Мы будем на связи с ней, будем помогать, чем можем. Мэди сказала, что вернется.
Метафизический эпилог
Оправдываются, как правило, виновные. И мы чувствуем себя виновными, но мы не оправдываемся. Мы не виновны в том, в чем уже кое-кто пытается нас обвинить. Но мы виновны в своей общечеловеческой небезупречности, в своей неполной концентрации на том бытие, которое свершаем мы и которое свершается с нами, в своей неполной ответственности за все происходящее.
Это вообще, и это касается, в том числе и случившейся трагедии. Да, жестко необходимо перед лицом жизни и смерти быть безупречней. И мы будем пытаться. Этот удар выбил нас из седла и приподнял в подвешенном состоянии над реальностью. Но мы вернулись в нее. Еще одни слой шелухи, мешающей нам жить до конца, сполз с нас. Несмотря на всю обреченность, обступающую нас, нечто в нас упорно твердит: Venceremos!
Насчет уже услышанных нами обвинений в экстремизме, в том, что мы ставим под удар людей, что не соблюдаем технику безопасности. Все эти обвинения имеют свою логику и опираются на свои основания. Мы не собираемся их оспаривать.
Делающий всегда ставит себя под удар. И пусть первым в нас кинет камень тот, кто уверен, что был бы на нашем месте настолько безупречен, что не допустил бы произошедшей трагедии. А тот, кто не мог бы в принципе быть на нашем месте, какое вообще имеет право судить нас, сидя в своем добропорядочном бункере "нормальных путей решения проблем".
Что было осознано не сразу, но что фундаментально и за что во многом удержалась нить нашего внутреннего спасения - это то, что в столь апокалиптической для всех ситуации никто из нас даже тенью намека не попытался в чем-либо кого-то обвинить, чтобы разгрузить свое иррациональное чувство вины. Мы были едины в том, что мы делали, мы едины в переживании трагедии, что свалилась на всех нас, и мы едины в нашем Движении дальше.
Сразу после трагедии мы ощутили поток сопереживания и солидарности. Он выражался непосредственно при встречах с людьми, по электронной почте, по телефону. Когда о трагедии узнала вся страна, нам кажется, что сам эфир наполнен этой солидарностью. Это тоже фактор спасения.
Есть ли у нас после всего, кроме боли и горечи, злости на свою человеческую никчемность то, что обозначается словами "этические проблемы"? Да, у нас есть проблемы, и они более чем просто "проблемы". Поток случившегося продолжает нести нас, разрываясь и соединяясь по нашим душам диалектикой сходящихся в зените и разъединяющихся во мгле звучаний: подвергание опасности человеческой жизни (своей и твоих сестер и братьев) и предотвращение апокалипсиса, безопасность и подлинность, мир в обществе (движущемся к своему концу) и разрушающая этот мир мятежность (обреченная в смысле победы, но странным образом смещающая баланс), свобода этого мира жить и навязывать всему и вся свою парадигму, свой тональ, свои нерушимые законы и наша единственная свобода быть теми, кто мы есть на самом деле...
Это лишь самый край звучащего в нас...
На истинные вопросы не бывает ответов... Более того, истинные вопросы не облекаются в слова...
Обреченность боли, замаскированная в нелепость...
Клей засасывающей в пучины и съедающей душу мглы...
Этого не могло случиться
Где в это время находилось небо?
Что толкает нас в расположенные за краем миры…
Ветер, странный ветер, лучащийся в беспросветности,
Дай нам двигаться дальше, и не дай им нас рассоединить
Этого не могло случиться,
Этим черное нечто ставит нам вето,
Чертя иероглифы крови на белом холсте любви…
Но мы прорвемся, мы должны прорваться…
И ты будешь с нами, пролившая первую кровь
В теле, в духе ли, в ауре нашего братства
Ветер, движущий нас, переплавил твою-нашу боль...
Переправил на ту сторону, где наш дом и пристань
Хотя нас и нет там еще пока...
Андрей РУДОМАХА (Эр)
Андрей ФИЛИМОНОВ (Июль)
Дмитрий БОЛОТНИКОВ (Ди)
Юлия НАБЕРЕЖНАЯ (Ю)
Татьяна ЛЬВОВА (Оу)
Наталья МИНГАЗОВА (Мишель)
(эколого-коммунитарное объединение"Атши")
ВКонтакте ЭВСК